Сергей Маркедонов пишет в своем Telegram-канале:
1. Фактическая канва. 24 марта 2023 года Конституционный суд Армении принял решение признать обязательства, закрепленные Римским статутом о Международном уголовном суде (МУС), соответствующими Основному закону республики. Скорее всего, это событие потонуло бы в информационном потоке. Осталось бы одним из многочисленных фактов юридической рутины малого государства. Однако интерес к истории с решением высшей судебной инстанции Армении был подогрет из-за того, что за неделю до его принятия МУС выдал ордер на арест президента России Владимира Путина и омбудсмена по правам ребенка Марии Львовой-Беловой.
2. В условиях стремительного укрепления манихейского восприятия мира (и сопутствующего ему упрощенчества) данное событие стали рассматривать исключительно в контексте ответа на вопрос: «Арестуют ли главу Российского государства, если тот захочет приехать в Ереван». Между тем, скатывание к простым схемам не означает лучшего понимания сложных проблем.
3. Проблема МУС и Армении имеет два измерения, правовое и политическое. Рассмотрим оба.
4. КС рассматривает данный вопрос не в первый раз. И совсем не в жесткой привязке к «путинскому кейсу». В 2004 году Конституционный суд республики уже высказывался по поводу Римского статуса. Он не был признан соответствующим Основному закону страны. Сам статут Ереван подписал в 1999 году, однако до сей поры не ратифицировал. Забегая вперед, скажем, что нынешнее решение — КС- это не ратификация, таковая- прерогатива Национального собрания. Заметим, что Конституция Армении дважды реформировалась. после 2004 года (в 2005 и в 2015 гг.). Интерес Еревана к МУС диктуется тем, что армянские власти (да и политикум в целом) стремится привлечь к ответственности представителей Азербайджана. По балканским лекалам. И обращение в КС было инициировало правительством республики в 2022 году. Выглядят ли попытки армянских властей воздействовать на Баку посредством международно-правовых институций наивными? Скорее да, чем нет. В армянском экспертном сообществе и обществе в целом есть вообще «правовой фетишизм». Будто бы политика кроется по «стандартам», а не по интересам. Для балканских лекал нужна однозначная поддержка коллективным Западом одной стороны и маргинализация другой, столь же однозначная. Ничего подобного в случае армяно-азербайджанского конфликта не наблюдается. Вера в абстрактное право и справедливость поэтому выглядит неоправданной. Как минимум, здесь и сейчас. Но было бы неверным видеть в этом только и исключительно «поворот Армении» на Запад. Или «геополитический разворот».
5. У России и Армении многое сегодня складывается непросто. Ереван мечется между «национальным минимализмом» (де-факто отказом от Карабаха) и стремлением «зацепиться за Арцах». На этом пути предпринимаются порой странные зигзаги. И не только в западном, но и в восточном направлении (Иран, Индия). Россия хочет определенности, ее тревожат контакты Еревана с Вашингтоном, Брюсселем и Парижем, миссия ЕС на армянской территории. И в этом контексте рациональный анализ зачастую вытесняется эмоциями. В итоге каждое лыко оказывается в строку. Но зададимся вопросом. Кому интересны и выгодны ссоры россиян и армян? Кто был бы рад появлению баррикад между Москвой и Ереваном? Скорее всего, противники России. Они потирают руки, видя, как высокие представители двух стран обмениваются «любезностями». Стоит ли подыгрывать этим силам? Не лучше ли выводить из паблика острые вопросы и решать их за закрытыми дверями. Традиционную дипломатию еще никто не отменял, а твитами пускай занимаются Макрон и К. У них это лучше получается. Нам бы стоило сосредоточиться на содержательных вопросах. И повторю еще раз, решение — КС- это подтверждение формального соответствия одних бумаг другим. Политическое решение по МУС еще впереди. Стоило бы в этой связи следовать великой метафоре дорогого Леонида Ильича: «Будет хлеб, будет и песня!»
