1. Такой интенсивности переговоров между высшими представителями Баку и Еревана, как сейчас, не было уже давно.
2. Судите сами. 1-4 мая министры иностранных дел Армении и Азербайджана провели переговоры в США, где их собеседниками стали госсекретарь Энтони Блинкен и советник Джо Байдена по нацбезопасности Джейк Салливан. На 14 мая Совет ЕС анонсировал встречу с участием Ильхама Алиева и Никола Пашиняна в Брюсселе, а 1 июня с лидерами двух стран в Кишиневе на полях заседания Второго Европейского политического сообщества должны встретиться Олаф Шольц, Эммануэль Макрон и Шарль Мишель. То есть продолжится т.н. «пражский формат». 19 мая в Москве запланировал армяно-азербайджанский министериал.
3. Однако все эти дипломатические телодвижения проводятся под аккомпанемент очередной военной эскалации на границе между Арменией и Азербайджаном. Населенные пункты Сотк и Кут (марз Гехаркуник) - рекордсмены по количеству упоминаний в кавказском медиа-и-интернет сегменте в последние два дня. Заметим, что вопрос о коммуникации между Ереваном и Степанакертом до сих пор не разрешен. Количество проведенных и запланированных переговоров не приводит к качественным компромиссам.
4. Как это совмещается и что может означать? Представители разных стран-посредников наперебой говорят о «значительном сближении позиций» Еревана и Баку. Между тем, «на земле», если такое сближение и происходит, то исключительно в военном формате, а не в достижении компромиссов.
5. Эмоции при таком развитии событий понятны и объяснимы. Но давайте попробуем обойтись без них. Разве диалектическое сочетание переговоров и перестрелок появилось в армяно-азербайджанском конфликте только в 2023 году? Нет, конечно! «Карабахский маятник» работает исправно уже много лет. Он действовал и при старом статус-кво (до 2020 года), и после «осенней войны», формирования нового кавказского регионального порядка. Суть «маятникового» алгоритма - сочетание дипломатических встреч с силовым противостоянием «на земле». Цель очевидна! Нужно подкрепить аргументы за переговорным столом. Силовой фактор ориентирован на достижение именно этой цели.
6. Сегодня мы видим конкуренцию миротворческих проектов. И Запад (США+Франция в личном качестве+ЕС) и Россия говорят о мире, пытаются его приблизить. Однако их представление о прекрасном на Кавказе (да и не на нем одном!) сильно различаются. В итоге происходит усложнение процесса урегулирования.
7. И последнее, пожалуй. Все инициативы по урегулированию армяно-азербайджанского конфликты выдвигались и выдвигаются внешними сторонами. Спор то идет о том, какой план лучше, Энтони Блинкена или Сергея Лаврова. Пока Армения была в силе, она имитировала переговорный процесс, стремясь оттянуть уступки со своей стороны. Сейчас доминирует Азербайджан, желая приблизить развязку как можно скорее. А то, что там на Украине будет, Бог весть, лучше ковать железо, пока горячо! В итоге «маятник» исправно работает. Поэтому сохраняется и риск новых эскалаций, и подписания скороспелого мира, который, боюсь, от (вне)очередных резких колебаний не гарантирует.
Сергей Маркедонов
