ВЖеневе завершилась встреча глав МИД Армении и Азербайджана Зограба Мнацаканяна и Эльмара Мамедъярова. Она, как всегда, проходила при посредничестве сопредседателей Минской группы ОБСЕ и личного представителя действующего председателя ОБСЕ Анджея Каспшика. И, как всегда, переговоры проходили в закрытом режиме.
Напомним, что предыдущая встреча министров состоялась 4 декабря 2019 года в Братиславе. Она считается провальной. Хотя бы потому, что тогда глава МИД России Сергей Лавров заявлял, что Азербайджан, Армения и страны-сопредседатели Минской группы на встрече примут пятистороннее заявление по вопросам урегулирования в Нагорном Карабахе, что позволяло делать вывод о факте существования проекта такого документа. Однако премьер-министр Армении Пашинян заявив, что «никакого обсуждаемого документа на столе переговоров по нагорно-карабахскому урегулированию нет». Более того, вопреки некоторым прогнозам, как говорил глава МИД Азербайджана Мамедъяров, «переговоры в Братиславе были жесткими», и стороны обозначили противоречия практически по всем пунктам повестки дня. Вот почему от нынешних переговоров в Женеве мало кто что ожидал.
Но произошло невероятное. Во-первых, женевские переговоры оказались двухраундовыми. Стороны, начав диалог 29 января, продолжили его на следующий день. Во-вторых, в общей сложности разговор продолжался около 11 часов, чего никогда не наблюдалось раньше. По словам пресс-секретаря азербайджанского МИД Лейлы Абдуллаевой, нынешние переговоры были «самыми интенсивными за последние годы», и они «шли по представленной сопредседателями МГ ОБСЕ повестке». Если с такой позиции попытаться вскрывать ситуацию, то очевидно, что конфликтующие стороны имеют на столе проект определенного решения, вокруг которого ведется ожесточенная предметная дискуссия. Это первое. Второе: по всем признакам, Баку и Ереван начинают демонстрировать стремление добиться прогресса хотя бы по какому-нибудь определенному важному вопросу, чтобы двигаться дальше. Бросается в глаза и то, что они начали спешить, видимо, ощущая возрастающее на себя внешнее давление. Вдаваться в другие детали невероятно сложно, потому что сразу оказываешься в лабиринте сложных интриг.
С формальной точки зрения Баку и Ереван уже многие годы базовой основой переговорного процесса считают Мадридские принципы. В то же время выстраивается какая-то параллельная реальность, когда Пашинян в пух и в прах разбивает эту основу, объявляя ее доставшимся ему «политическим наследием Саргсяна». В этой связи возникает вопрос о том, по каким тогда инструкциям работает глава МИД Армении? Или он вообще не принимает в расчет заявления Пашиняна, действует в старой рамке для политического урегулирования конфликта? Если это так, то Мнацаканян, похоже, верит в результативность переговоров, а премьер нет, но изменить ситуацию министр не может или ему не позволяют предпринимать такие шаги. Или, наоборот, Пашинян, пользуясь тем, что обсуждение условий урегулирования карабахского конфликта проходит только за закрытыми дверями между лидерами и дипломатами двух стран, пытается обеспечить каким-то действиям информационно-политическое прикрытие.
Как считает американский эксперт Джошуа Кучера, «Пашинян, возможно, пытается предвосхитить более глубокие переговоры, чтобы приблизиться к более конкретному решению впервые последние тридцать лет». Но что это за решения и о каких «определенных подвижках в реализации урегулирования карабахского конфликта» стали говорить внешнеполитические ведомства стран-сопредседателей МГ ОБСЕ? Неужели только для того, чтобы решать вопросы осуществления гуманитарных мер и мер безопасности, предложенных международными посредниками, нужно устраивать беспрецедентный дипломатический переговорный марафон? Отметим и то, что эксперты стали озвучивать форс-мажорный сценарий: похоронить Мадридские принципы усилиями армянской общественности и возобновить хотя бы краткосрочные боестолкновения с Азербайджаном, чтобы во всём потом обвинить Россию. Но такой расклад опасен и для Еревана, и для Баку.
Если возвращаться к состоявшейся женевской встрече, то министры заявили о готовности дальше обсуждать процесс урегулирования карабахского конфликта. В свою очередь МГ ОБСЕ, как всегда, общими словами подтвердила свою «полную приверженность оказанию сторонам помощи в поиске мирного решения конфликта и принципу конфиденциальности в процессе урегулирования, а также необходимость креативности и духа компромисса для достижения справедливого и прочного мира». В дальнейшем главные события будут происходить на уровне экспертов МИД, возможно, не только МИД двух стран, в закулисье с учетом внутренних или некоторых внешних факторов, минимизируя в среднесрочной перспективе риски эскалации полномасштабного конфликта. Как говорится, и на этом спасибо.
Станислав Тарасов
30 января 2020
